Генералы песчаных карьер - Страница 2

Надо с начальником управления народного образования переговорить. Он недавно был в прокуратуре на совещании по борьбе с детской преступностью. Я ему напомню про патриотическое воспитание! Всего-то сто листов, или двести страниц. Пусть из своего бюджета тоже раскошелится!

Бумага была толстая и поэтому книга выглядела внушительно. С директором музея милиции уже была устная договоренность, что данный оригинал, после опубликования всего тиража, пойдёт к ним в фонд. Тот даже обещал выбить из министерства премию. Ну, в крайнем случае, орден какой-нибудь. Конечно же, не милицейский — кому он нужен. Их уже предостаточно, А вот типа «Первозванного» — тот пойдёт. К нему вроде и цепь полагается, — размечтался Ткач, — интересно золотая? Вряд ли. Разве президент раскошелится на золото для генералов? Только и гнобит на всех совещаниях. Сократить пытается. А толку-то что? Пять лет назад, было очередное сокращение на десять процентов всего личного состава. И что же? Генералов было четыреста — стало шестьсот! Набрал себе команду хохмач! Кого берёт? Как он их проверяет? Кто ему советует?

Старикова, моего бывшего начальника подтянул! Такую акулу! Всех их там пожрёт в ближайшее время. Видно точно с кадрами проблема. Но это и хорошо. Вот сейчас проверка министерская пройдёт, шефа снимут, а меня поставят! За что снять уж найдут. Да и я могу подсказать, если надо! Ну да ладно, что бежать впереди паровоза! Что-то я отвлёкся.

Ох, и тяжёлый труд писателя, — снова подумал он и глубоко вздохнул.

В этот момент зазвонил городской телефон.

— Сергей Евгеньевич, — услышал он голос секретарши Ольги, Москва на проводе. Стариков!

Лёгок на помине, — подумал Ткач и взял трубку, вытянувшись по стойке смирно у стола, словно его мог кто-то видеть.

— Здравия желаю, товарищ генерал — лейтенант. Как здоровье?

— Не дождёшься…, — засмеялся голос в трубке, — До меня тебе ещё рановато!

Ткач сконфузился. Зная эту шутку Старикова, подумал, что начал разговор не с того вопроса. Решил дальше промолчать, подождать следующей фразы и догадаться, по какому поводу звонок.

— Слышал, ты книжку пишешь? — продолжал Стариков.

— Так точно, Андрей Петрович, — с облегчением вздохнул Ткач — значит, о долге не напомнит, это хорошо, и продолжил, — да что там книжка, так, дневничок на сто листиков!

— Ну, ничего, нормально! А экземпляров сколько?

— Сто.

— Чего всего сто? Друзьям на подарки? — искренне удивился Стариков.

— Сто тысяч! — обиженно уточнил Ткач.

— А! Ну, вот это уже разговор! — в голосе Старикова прозвучало удовлетворение, — Как думаешь распространять?

— Да я как-то ещё не думал, Андрей Петрович, — солгал Ткач.

— Ха — ха — ха, — это тебе не сто экземпляров. Где ты у себя в деревне столько милиционеров наберёшь? Могу тебе помочь за долю малую!

И не дождавшись согласия от Ткача, продолжил:

— Помнишь, как в прошлом году к юбилею МВД лотерею выпустили?

— Так это Ваша затея была? — в восторге не сдержался Ткач.

— А-то чья же? — самодовольно произнёс Стариков, — здесь в управлении татары узколобые оккупировали всё как при Чингисхане и думают, им на блюдечке принесут!

— А я-то гадал! — с откровенным подобострастием в голосе засмеялся Ткач. Всем сотрудникам вручили. Сначала отказывались. Да мы и не спрашивали. Начальникам подразделений раздали и сказали, чтоб деньги были через неделю. Сбоев не произошло! Ха-ха-ха! И кто-нибудь выиграл что солидное?

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Стариков, — Ты что заболел? Конечно, а как же!

— И кто же? — насторожился Ткач недоумевая.

— Да я же! Ха-ха-ха, — ещё громче рассмеялся Стариков, удивляясь несмышлености Ткача.

Теперь уже вместе они хохотали в свои трубки. Один самодовольно, а другой восторженно.

— Так я чего тебе звоню, — постепенно успокаивая смех, продолжил разговор Стариков, — книжку твою так же будем распространять. И никаких тебе чеков и деклараций. Будет всё как благотворительная акция! Так что, как выйдет, сразу мне позвони!

— Есть, товарищ генерал — лейтенант! — подобострастно с вдохновением отчеканил Ткач и ещё сильнее вытянулся у стола, словно приобщился к чему-то новому, неведомому раньше. Обретя ещё большую уверенность в правоте всеобщего дела. Положил трубку на рычаг.

Как же мы её будем продавать, — подумал Ткач, — если редакция уже за неё деньги выдала? По второму кругу что ли? Хотя, если на редактора нажать — можно оформить как благотворительность.

Перезванивать с этим вопросом не стал.

Пока книжку напишу, — подумал он, — всё утрясётся. Вон Чубайс двадцать листиков накропал, а несколько лимонов получил. Правда, скандальчик потом случился — это оказалось взяткой. Но ведь потом! Кстати всё благополучно заглохло. А я что?

Ткач встал из-за письменного стола и прошел к противоположной от окна боковой стене своего кабинета. Там висела большая картина, изображающая Петра Первого во весь рост. Её на днях принёс знакомый художник и подарил, поздравив с присвоением генеральского звания. Узнав, что Ткач зачитывается Алексеем Толстым, изобразил его под Петра. Благо рост и круглое лицо с растопыренными кошачьими усами совпадали. Срисовать одежду в музее не составило труда.

Правда, как потом выяснилось, художник не знал, что генералу нравились произведения Алексея Константиновича. Но это уже не имело значение. Дело было сделано. Не рисовать же Ткача ещё и в образе Князя Серебряного!

Сергей Евгеньевич смотрел на себя в одежде Петра и думал: всё бы хорошо, но вот если бы кто деньжат подбросил. В последнее время, что-то поиздержался, задолжал. Сначала собирал на должность. Затем на присвоение звания. Аванс за книгу на Аньку ушёл. Совсем там очумели в Москве! Ценник просто ракетой летит вверх. Где здесь успеть насобирать? Если бы Стариков не помог — хана. А говорили, как генералом станешь, сами понесут! Ну и где? Слава богу, с новой должностью проблем не будет. Обещали решить в административном порядке. Но всё равно, так или иначе, придётся расплачиваться!